- Наталья Акопян — бывшая пациентка Медицинского центра по лечению бесплодия «Эмбрион», осуществившая экстракорпоральное оплодотворение.
- Шамиль Аляутдинов, имам-хатыб Мемориальной мечети г. Москвы;
- Мария Ивановна Арбатова, писатель, публицист;
- Вера Олеговна Бахтиярова, неонатолог, к.м.н.;
- Ясира Бедретдинова, представитель духовного управления мусульман Европейской части России;
- священник Александр Борисов, настоятель храма свв. бессребреников Космы и Дамиана (отец Александр в связи с объективными обстоятельствами был вынужден отменить запланированное участие в круглом столе. Однако он подробно изложил свои взгляды на рассматриваемые проблемы, поэтому мы сочли возможным «заочно» включить его в состав участников);
- Виктория Викторовна Заева, главный врач Медицинской клиники репродукции «МА-МА»;
- Сергей Юрьевич Залетов, директор Медицинской клиники репродукции «МА-МА»;
- раввин Исроэль Зельман, МЕРО (Московская еврейская религиозная община);
- Любовь Федоровна Курило, д.биол.н., профессор, член-корр. Российской Академии Естественных наук (РАЕН), руководитель Лаборатории генетики нарушений репродукции Медико-генетического научного центра РАМН (Москва, ул. Москворечье, 1; тел. 324-13-20), эксперт Руководящего комитета по биоэтике Совета Европы; член Комитета по биомедицинской этике Президиума РАМН; член Комитета по биомедицинской этике Минздрава РФ; член Церковно-общественного совета по биомедицинской этике Московского Патриархата;
- Екатерина Владимировна Платонова, психолог;
- Елена Алексеевна Сергиенко, д.психол.н., профессор, зав. лабораторией когнитивных процессов Института психологии РАН.
Любовь КУРИЛО: Я рада приветствовать участников круглого стола у нас — в Медико-генетическом научном центре РАМН. Место проведения мероприятия выбрано не случайно: наш центр — ведущий в стране в области разработки теоретических основ генетики человека, принципов медико-генетического консультирования и внедрения их в практическое здравоохранение; разработки и применения на практике методов хромосомной, биохимической и ДНК-диагностики; подготовки медико-генетических кадров; информирования общества об этико-правовых проблемах медицинской генетики и репродуктологии, биомедицинских технологий. Нашей лаборатории особенно близки этические проблемы, которые возникают в связи с применением новых репродуктивных технологий. Мы рады, что состоится такой разговор. Нам есть что сказать, и мы хотели бы выслушать мнение всех, кому небезразличны проблемы биомедицинской этики.
Биомедицинская этика (биоэтика) — это наука о социальной ответственности медиков и биологов за свою профессиональную деятельность перед пациентами и обществом в целом. Биомедицинская этика представляет собой своего рода буфер между традициями общества и его законодательством. В числе основных принципов, декларируемых биомедицинской этикой, — признание права человека самому решать вопросы, касающиеся его собственной жизни, здоровья, целостности (принцип уважения автономии пациента); соблюдение справедливости при распределении общественных благ (в данном контексте — равная доступность медицинской помощи); соблюдение медиками принципа «не навреди», и даже не просто «не навреди», но «сотвори благо»; соблюдение конфиденциальности; получение от пациента информированного добровольного осознанного согласия на проведение любой медицинской процедуры; право пациента на любом этапе выполнения любой медицинской процедуры отозвать свое информированное согласие…
Я перечислила лишь некоторые из основных принципов биоэтики. Однако при применении той или иной конкретной биомедицинской технологии, в том числе любой из репродуктивных технологий, возникают, помимо общих, специфические биоэтические проблемы. В частности, обсуждается вопрос о том, кто решает судьбу неиспользованных при осуществлении ЭКО эмбрионов человека. В мире допускаются три варианта: передать их (или его) другой женщине, согласиться на разрушение или разрешить проведение исследований с использованием эмбрионов. В соответствии с рядом международных рекомендаций и законодательств, цели таких исследований, проводимых на эмбрионах человека (ЭЧ), должны быть строго ограничены. О недостаточной осведомленности отечественных медиков и биологов в морально-этических аспектах вспомогательных репродуктивных технологий и возможностях их корректного решения свидетельствуют данные проведенного нами в 1996 и 1998 годах анкетирования на эту тему.
Ключевой при использовании репродуктивных технологий является морально-этическая проблема статуса эмбриона человека, т.е. с какого момента его следует рассматривать как личность, имеющую право на жизнь и ее защиту, на защиту его человеческого достоинства в законодательном порядке.
9 МЕСЯЦЕВ:На наш взгляд, положительный или отрицательный ответ на вопрос: «Имеют ли экстракорпоральное оплодотворение (т.е. внетелесное оплодотворение, «зачатие в пробирке») и другие вспомогательные репродуктивные технологии право на существование с этической точки зрения?» — прежде всего зависит от ответа на другой вопрос: «Чем обусловлено стремление человека продолжить себя в потомстве, воспроизвести свои гены?» Жизненно важной физиологической потребностью? Социально-культурными особенностями общества, в котором он живет? Стремлением обеспечить себе заботу и уход в старости? Эгоистически-собственническими инстинктами? Какими-то иными факторами? Что думают участники круглого стола по этому поводу?
ИМАМ ШАМИЛЬ: Участь людей бездетных не обошла даже посланников Божьих. Например, и в Святом Коране, и в Библии рассказывается, что пророк Ибрахим (в русском переводе Библии — Авраам), достигнув со своей супругой глубокой старости, так и не имел детей. Но он не отчаивался в милости Господа, за что все-таки получил благую весть о скором рождении у него сына. Процитирую 15 суру Святого Корана (аяты 53-56): «Воистину, мы сообщаем тебе радостную весть о мудром мальчике-младенце», — сказали они [ангелы, пришедшие к Аврааму в облике незнакомых ему людей]. «Вы радуете меня такой вестью, когда меня постигла глубокая старость?!» — воскликнул Авраам. «Мы, истинно, благую весть тебе вещаем. И потому отчаянью не предавайся», — они сказали. Он воскликнул: «Кто же может отчаиваться в милости Господа, кроме как сошедшие с правильного пути!». Мать пречистой Марии также не имела детей, дожив до старости. Однако, дав обет Богу о том, что родившийся ребенок будет посвящен Ему, забеременела Марией, которая стала лучшей из женщин своего времени и матерью одного из величайших посланников Божьих — Иисуса (мир ему).
РАВ ИСРОЭЛЬ: Продолжение рода — одна из главных задач человеческого существования на земле. Помните, в Торе говорится: «плодитесь и размножайтесь»? Конечно, неспособность исполнить это предназначение причиняет человеку сильнейшие страдания, и если современная наука может ему помочь — это прекрасно.
О. АЛЕКСАНДР: Лично я считаю стремление любой ценой родить собственного ребенка одним из проявлений человеческого эгоизма. В России тысячи, если не миллионы, детей, по тем или иным причинам лишившихся родителей, и усыновление, на мой взгляд, — достойный и благородный способ решения проблемы бесплодия. Возражения типа: «Брать чужого ребенка — риск: неизвестно, какая у него наследственность и что из него вырастет» — не кажутся мне серьезными. Наверняка каждый может привести пример глубокого взаимонепонимания между родителями и отнюдь не приемными, кровными детьми. Проблема отцов и детей не нами придумана и не имеет ничего общего с проблемой усыновления. Риск, конечно, есть, но появление в семье ребенка — всегда риск, независимо от того, родной это ребенок или приемный. Главное — любовь и духовное единение. Сейчас в России, и в частности в Москве, разворачивается система так называемых фостеровских детских домов. Суть этой системы в том, что люди не сразу взваливают на себя всю тяжесть ответственности по усыновлению ребенка. Они берут к себе домой одного или нескольких детей, официально оформляясь их воспитателями. И у взрослых, и у детей появляется возможность присмотреться друг к другу поближе, так сказать, «притереться» друг к другу. И независимо от того, закончится ли этот процесс формальным усыновлением, выигрывают от таких отношений и те, и другие. Между прочим, я знаю случаи (и они, видимо, имеют научное объяснение), когда пары, отчаявшиеся решить проблему бесплодия медицинскими способами и усыновившие ребенка, через некоторое время благополучно рожали своего.
Мария АРБАТОВА: Мне не очень понятно, почему этический аспект в нашем глубоко секуляризированном обществе привыкли считать прерогативой религии. Хочу напомнить, что Церковь у нас отделена от государства. Я считаю, что если в ходе преодоления бесплодия не нарушены права матери, права ребенка, вообще права человека, значит, все в порядке. А все, что говорят представители различных конфессий, имеет право на экспертную оценку, но в рамках маленькой синагоги, маленькой мечети, маленькой церкви.
Елена СЕРГИЕНКО: Почему нам немаловажно представлять взгляды конфессий? Бесспорно, потому, что это наша история. Но, на мой взгляд, тут дело глубже. В нашей стране существует проблема осознания личностной идентичности. Религиозная идентификация личности очень распространена в нашем обществе.
Мария АРБАТОВА: Если бы религия как некое неизменяемое мировоззрение определяла нормы нашей жизни, то во всех областях, особенно в области медицины, мы с вами так и не выбрались бы из средневековья. Но, во-первых, религия реально не имеет решающего голоса в российской жизни, а во-вторых, она — несмотря на всю свою консервативность — вынуждена прислушиваться к «императивам времени». Возьмем, например, Православную Церковь. Сегодня это едва ли не одна из самых нереформированных церквей. В силу этого ситуацию внутри нее уже несколько лет описывают как предраскольную. Традиционная, как и на всех полюсах общественной жизни, борьба молодежи с шестидесятниками. И тем не менее и то понемногу движется в сторону либерализации. Последний Архиерейский Собор, например, разрешил к применению ровно половину противозачаточных средств. А все мы помним, как Церковь не давала разрешения, например, на пересадку сердца. И медицина спасала людей, по сути идя наперекор Церкви. По счастью, жизнь определяется не клерикальным мышлением. И когда даже перед самой истовой прихожанкой встанет вопрос, стать матерью или не стать, поверьте, она не будет согласовывать его с о. Александром. Это я уже как психолог говорю. Я, например, буддистка, но это ведь не дает мне права навязывать мою модель мира окружающим.
Виктория ЗАЕВА: Мне кажется, все религии — и вообще большинство людей — основываются на здравом смысле, на том, что «человеку так лучше». Нет такого понятия, как искусственное оплодотворение. Есть помощь медиков людям, которым по тем или иным причинам трудно иметь детей. Скажем, в организме плохие условия, нет труб, где половые клетки, гаметы, могли бы встретиться. Значит, нужно их где-то соединить. Это-то место, где они соединяются, и называют «пробиркой», когда говорят о «зачатии в пробирке». На самом деле зачатие происходит вовсе не в пробирке, но суть не в том. Половые клетки — гаметы — помещаются в среду, фактически идентичную той, которая есть в матке. Состав этой среды необычайно сложен. Множество людей положили жизнь на то, чтобы его установить. Наверное, их опыт небесполезен. Мы используем его в практических целях — вот и все.
Любовь КУРИЛО: К вопросу об усыновлении как альтернативе медицинским методам преодоления бесплодия. Несколько лет назад мы в нашем Центре проводили исследование, и один из наших вопросов звучал так: «В случае бесплодия одного из супругов что для вас более приемлемо?» Так вот, на усыновление «соглашались» лишь от 16 до 24% всех опрошенных. При этом на ЭКО остановили свой выбор 50-55%. Лично я объясняю это падением нравственных устоев.
Наталья АКОПЯН: Усыновление — благородный шаг, но лично для меня, когда я решалась на ЭКО, очень важно было такое соображение, как продолжение рода, продолжение нас с мужем в ребенке. Может быть, это звучит нескромно, но мне кажется, что нам обоим есть что ему передать. И сейчас я узнаю в нем родные черты, и, по-моему, это будет очень способствовать нашему дальнейшему взаимопониманию, мы будем растить родного нам человека!
Вера БАХТИЯРОВА: Те, кто встречался с женщинами, лечащимися от бесплодия, знают, что инстинкт — страшная вещь. Кто-то из этих женщин руководствуется стремлением сохранить семью, кто-то — еще какими-то соображениями, но они идут совершенно напролом, рискуют своим здоровьем, истощают эндокринологический фон множественными стимуляциями с одной единственной целью — родить своего ребенка.
Елена СЕРГИЕНКО: Конечно, это непреодолимый инстинкт. Главное назначение женщины в жизни — быть матерью. Вопрос об усыновлении сирот очень непрост. Психологически усыновить невероятно трудно. Потому что это очень большой риск. Если ты имеешь генетически родного ребенка, никто не виноват в том, что с ним потом происходит. Все его болезни, все его отклонения, все, что с ним произойдет дальше в будущем, — это все порождение тебя и твой результат. Если вы усыновляете ребенка, вы должны быть готовы к тому, что он вырастет абсолютно не таким, как вы ожидали. Это может проявиться в 12, в 15 лет — в любой момент. И биологическое родство матери и ребенка — совсем не пустой звук. Потому что генетика — вещь очень упрямая. Интеллектуальный уровень примерно на 70% обусловлен генетически, темпераментальный уровень — приблизительно на 50%. А ведь темперамент — это способность взаимодействовать и понимать друг друга. Конечно, взять на себя ответственность за чужого ребенка — очень большой уровень зрелости. Человек должен быть готов к тому, что у этого ребенка могут в любое время появиться любые проблемы. Он может стать алкоголиком, шизофреником, у него может проявиться любое заболевание. Нужно, конечно, и соответствующее отношение социума, готовность помочь той семье, которая идет на усыновление.
Ирина КУНИЦА: Многих женщин отчаяние из-за невозможности родить своего, кровного, ребенка доводит до мыслей о самоубийстве и даже до покушения на собственную жизнь. Мне известны, увы, и удавшиеся попытки суицида.
9 МЕСЯЦЕВ:Если вопрос стоит настолько остро: «Родить собственного ребенка или умереть», вспомогательным репродуктивным технологиям, конечно, трудно найти альтернативу. Но можно рассуждать и так: «Если тому или иному человеку Богом не дано родить собственного ребенка, значит, он должен воспринимать это как испытание, но отнюдь не пытаться идти против воли Божией. Человек не властен над жизнью и смертью». Итак, вопрос, наверное, можно сформулировать следующим образом: считаете ли вы вспомогательные репродуктивные технологии недопустимым посягательством на волю Всевышнего (или на естественные законы, определенные природой)?
РАВ ИСРОЭЛЬ: Полагаю, для присутствующих не секрет, что в иудаизме очень много запретов. Плодить новые запреты без достаточных на то оснований не только не хотелось бы, но и просто нельзя. Ни в Библии, ни в других священных книгах иудаизма нет явного запрета на проведение экстракорпорального оплодотворения. Ни в одном из перечисленных в начале нашего обсуждения вариантов преодоления бесплодия мы не видим посягательства на брачные узы, поскольку нет недозволенного полового акта. Поэтому мы считаем, что вопрос этот, конечно же, подлежит обсуждению, но в принципе в своем стремлении победить бесплодие методами современной науки человек не нарушает никаких заповедей.
ИМАМ ШАМИЛЬ: Применение различного рода форм лечения, не нарушающих первозданную, естественную природу человека, допустимо и необходимо. Пророк Мухаммад говорил: «Есть лекарства от всех болезней, кроме старости». Однако при этом нужно помнить, что излишнее вмешательство в законы, установленные Творцом, — это проделки отверженного и проклятого Сатаны, ибо сказано было им: «Воистину, я [Сатана] буду многократно приказывать им [людям] изменять творения Господа» (Св. Коран, 4:119).
Ирина КУНИЦА: Лично я не понимаю, о каких вообще этических проблемах может идти речь, когда в этом вопросе еще столько нерешенных научных проблем? По-моему, безнравственны не вспомогательные репродуктивные технологии, а попытки воспрепятствовать науке успешно бороться с бесплодием!
Наталья АКОПЯН: Мне нелегко было решиться на ЭКО — в том числе и по тем причинам, о которых здесь говорилось. Я считала, что это противоестественно, что это таинство должно произойти так, как предопределено природой, я просто не представляла, как это ребенок будет зачат в стенах лаборатории, а не у меня в организме, да еще при помощи посторонних мне людей. Прежде чем согласиться на ЭКО, я испробовала практически все существующие методы диагностирования причин бесплодия и его лечения. Возможно, это тот самый пресловутый случай «психологического бесплодия»: конечно, некоторые неполадки в наших с мужем репродуктивных системах были обнаружены, но, по словам врачей, в аналогичных условиях тысячи пар без каких-либо особых затруднений рожают детей. А у нас вот не получалось. Такое ощущение, что мой организм ждал именно ЭКО. Теперь у меня растет сынишка, и я счастлива, что, несмотря на все сомнения, решилась на этот шаг.
Любовь КУРИЛО: Чтобы принять правильное решение — в том числе законодательное, исключающее нарушение прав человека на жизнь и здоровье, необходимо досконально знать возникающие при использовании репродуктивных технологий (РТ) биоэтические проблемы и всесторонне их обсуждать. Например, можно отметить, что в статье 35 Основ законодательства Российской Федерации об охране здоровья граждан (1993) сказано: «Каждая совершеннолетняя женщина детородного возраста в нашей стране имеет право на искусственное оплодотворение и имплантацию эмбриона». По моему мнению, в данной статье имеются терминологические неточности (что, например, подразумевается под искусственным оплодотворением — искусственная инсеминация или ЭКО, ведь это разные методы?), в ней не отражен важный принцип биоэтики, согласно которому и искусственная инсеминация, и ЭКО должны проводиться по медицинским показаниям. В соответствии с этим правилом (выполнения медицинских процедур по медицинским показаниям), использование РТ допустимо только при наличии медицинских показаний, т.е. при бесплодии, которое не излечивается никакими иными подходами, кроме РТ.
9 МЕСЯЦЕВ:При проведении ЭКО, или, как его называют в народе, «зачатия в пробирке», существует практика преимплантационной селекции эмбрионов: в матку женщине подсаживаются наиболее жизнеспособные, остальные уничтожаются. Есть ли здесь, на ваш взгляд, какая-то этическая проблема?
Виктория ЗАЕВА: Уничтожаются, как было правильно сказано, нежизнеспособные эмбрионы. Этот процесс абсолютно аналогичен тому, что происходит в природе, мы только выносим его за пределы женского организма, поэтому лично я никакой проблемы, во всяком случае, этической, здесь не вижу.
ИМАМ ШАМИЛЬ: Что касается селекции эмбрионов и уничтожения нежизнеспособных из них, то это возможно до наступления пятого месяца с начала деления клетки. Пророк Мухаммад (да благословит его Господь и приветствует), говоря об основных стадиях развития эмбриона в утробе матери, упомянул, что по истечении 120 дней Господь ниспосылает ангела, который вдыхает душу в формирующегося младенца. На основе этого исламские богословы считают возможным аборт до наступления этого срока — в случае крайней необходимости. Уничтожение же нежизнеспособных эмбрионов производится намного раньше и, с точки зрения морали, является вынужденным, что, в свою очередь, прощаемо Господом.
РАВ ИСРОЭЛЬ: По мнению богословов-иудаистов, душа вселяется в зародыш на 40-й день после зачатия. До этого эмбрион — не более, чем просто клетка или конгломерат клеток, поэтому речи об убийстве или вообще о посягательстве на человеческую жизнь не идет.
О. АЛЕКСАНДР: Согласно христианскому вероучению, момент зачатия — и есть момент возникновения человеческой души. Поэтому сознательное уничтожение эмбриона, где бы оно ни происходило — в материнской утробе или вне ее, есть грех убийства.
Любовь КУРИЛО: Главной этической проблемой, связанной с репродуктивными технологиями, является вопрос о статусе эмбриона, о том, с какого момента его развития он является личностью, имеющей право на защиту своей жизни и человеческого достоинства. Не обесцениваем ли мы применением селекции «лишних эмбрионов» — и вообще производством избыточных эмбрионов, не подлежащих переносу в полость матки, — само понятие «жизнь» и не снижаем ли нравственную планку нашего общества? Позвольте зачитать отрывок из главы 12 «Биомедицинская этика» Социальной концепции Русской Православной Церкви, которая была принята Собором РПЦ в августе 2000 г.: «Зарождение человеческого существа является даром Божиим, поэтому с момента зачатия всякое посягательство на жизнь будущей человеческой личности преступно. Допускается искусственное оплодотворение половыми клетками мужа, поскольку оно не нарушает целостности брачного союза. Нравственно недопустимыми являются все разновидности экстракорпорального (внетелесного) оплодотворения, предполагающие заготовление, консервацию и намеренное разрушение избыточных эмбрионов». Подчеркиваю это последнее предложение. Православная Церковь допускает экстракорпоральное оплодотворение, но благословляет своих прихожан на такую ситуацию, когда все получившиеся эмбрионы будут подсажены и не будут уничтожены.
Елена СЕРГИЕНКО: Чтобы судить компетентно, нужно выдвинуть какой-то критерий: вот с этого момента мы имеем дело с полноценной жизнью. А как раз этого мы и не знаем. Мне очень нравится книга Хоффера «Корни человеческого поведения», вышедшая в США в 1981 году, где рассматривается поведение яйцеклетки и сперматозоида. Они трактуются как два самостоятельных организма, взаимодействующих друг с другом, влияющих друг на друга и в конечном итоге определяющих качество и дальнейшую судьбу зиготы. Это такое сложное поведение, о котором мы почти ничего не знаем. Так как же мы можем — без каких бы то ни было критериев — решить, когда, грубо говоря, эмбрион становится человеком? Я считаю, что остановить научный процесс невозможно. Программу экстракорпорального оплодотворения, безусловно, надо поддерживать. Этот вариант для многих единственный. Остановить прогресс нельзя.
9 МЕСЯЦЕВ:Существует еще такая практика: через некоторое время после того, как несколько подсаженных эмбрионов имплантируются, приблизительно на 10-12 неделе наступившей в результате ЭКО беременности, проводится так называемая пренатальная диагностика, и плод или плоды, по тем или иным причинам не удовлетворяющие «требованиям» врачей, убиваются. Медики называют это «редукцией эмбрионов». Видите ли вы в этом этическую проблему?
Мария АРБАТОВА: Что значит проблема? Перед врачом ежедневно и ежечасно встают проблемы: оперировать или не оперировать, давать или не давать сильнодействующее и небезвредное лекарство, даже делать или не делать укол — тоже проблема. Если в матке находится 18 плодов и врач понимает, что только 2 из них надо оставить, то правильность этого решения зависит исключительно от его компетентности.
РАВ ИСРОЭЛЬ: Вижу, что настало время высказаться об абортах — ведь речь, насколько я понимаю, идет именно об аборте. Так вот, хотим мы этого или нет, аборт есть умышленное убийство. Представьте себе, что перед вами человек, который вам по каким-то причинам не нравится: он слаб, болен, психически неполноценен, нос у него не той формы — все что угодно. Вы же не станете его в связи с этим убивать! Эту ситуацию можно с полным правом экстраполировать на убийство плода в матке — плода, на тех или иных основаниях кого-то не удовлетворяющего. Что бы мы ни говорили и чем бы ни объясняли редукцию «неугодных» плодов, такая редукция есть не что иное, как убийство. А убивать людей нельзя!
ИМАМ ШАМИЛЬ: Как я уже говорил, в случае крайней необходимости исламские богословы считают возможным аборт до начала пятого месяца беременности. Поэтому если уничтожение нежизнеспособных плодов в матке действительно обусловлено крайней необходимостью, Господь дозволяет такие действия.
Вера БАХТИЯРОВА: Большинство зарубежных авторов считают идеальным перенос не более 2-3 эмбрионов. Причем в каждом отдельном случае подход индивидуален.
Сергей ЗАЛЕТОВ: На настоящий момент основную юридическую базу ЭКО составляет Приказ Минздрава РФ № 301 «О применении метода искусственной инсеминации женщин спермой донора по медицинским показаниям и метода экстракорпорального оплодотворения и переноса эмбриона в полость матки для лечения женского бесплодия». Там ничего не сказано о каком-либо нормативном количестве эмбрионов, подсаживаемых в матку. Такие вещи находятся в компетенции врачей.
9 МЕСЯЦЕВ:В том проекте приказа, который призван заменить приказ № 301 и сейчас находится на обсуждении в Минздраве, называется как раз цифра, упомянутая Верой Олеговной, — 2-3 эмбриона. Проект разработан Российской ассоциацией репродукции человека и называется «О применении вспомогательных репродуктивных технологий, редукции плодов при многоплодной беременности и преимплантационной диагностики наследственных болезней».
Виктория ЗАЕВА: Я главврач клиники, которая занимается ЭКО. Мы в своей профессии основываемся на заключениях эмбриологов. Эмбриология — очень сложная наука. Так вот, я бы хотела сказать о ситуации, обусловленной качеством эмбрионов. Качество и судьба эмбриона скрыты от нас. Мы не волшебники и не видим будущего. Поэтому мы поступаем на основании своего опыта. В Великобритании, например, есть закон, согласно которому можно пересаживать только один эмбрион. Мы же, если эмбрионы «плохие», подсаживаем больше, чем 2-3. Потому что если эмбрионы плохого качества, то придется пересаживать по одному эмбриону 5-6 раз, а это практически бесперспективный путь. Наука эмбриология — не только про человека, она вообще про живые существа. Так вот, эмбриологи утверждают, что если в матку подсаживается больше одного эмбриона, они каким-то образом помогают друг другу. Почему — неизвестно, но это факт. Проводились соответствующие опыты. Скажем, когда корове подсаживали один эмбрион, он погибал, а четыре подсаженных эмбриона успешно «помогали» друг другу выжить! Все это я говорю к тому, что есть принципы, о которых не знает большинство обывателей.
9 МЕСЯЦЕВ: Для хранения и последующего использования эмбрионов «хорошего качества», полученных при ЭКО, разработана криогенная программа. Иными словами, эмбрионы замораживают, и если после первой подсадки беременность не наступает, их можно разморозить и перенести в полость матки без повторения полного цикла ЭКО. Известно также, что в случае наступления и успешного вынашивания беременности оставшиеся эмбрионы могут использоваться — ииспользуются — для преодоления бесплодия других супружеских пар. Ставятся ли при этом в известность генетические родители? Требуется ли их согласие? Берутся ли деньги с реципиентов и оплачивается ли донорам эмбрионов их — пусть и незапланированное — донорство?
Сергей ЗАЛЕТОВ: Если вам так хорошо известно об этом, то спросите у тех, кто это практикует. В нашей клинике эмбрионы замораживаются и хранятся — не более того.
9 МЕСЯЦЕВ:То есть вы хотите сказать, что донорство эмбрионов в нашей стране не практикуется?
Сергей ЗАЛЕТОВ: Никакой юридической базы для этого пока нет, и мне о подобной практике ничего не известно.
Ирина КУНИЦА: Хочу рассказать историю одной моей знакомой. Она занималась проблемой ЭКО в Израиле. Безуспешно. Потом приехала сюда и благодаря нашей медицине, можно сказать, «совковой» медицине, которую сейчас неоправданно шельмуют, ребенка она сейчас имеет. Совокупная стоимость всех медицинских процедур в Израиле (включая переезды из клиники в клинику) составила $50 тыс. Это в России не по карману не только среднестатистической, но даже очень обеспеченной семье. Так вот, в израильской клинике ей сказали: «Мы согласны сделать вам скидку, если вы позволите использовать ваши эмбрионы». Моя знакомая, надо сказать, исключительно красивая женщина. «Мне по большому счету все равно, — ответила она, — где будут бегать мои дети. Если они помогут какой-нибудь несчастной женщине избавиться от того ужасающего чувства пустоцветности, которое испытала я, я буду очень этому рада». Так что израильское законодательство позволяет использовать донорский материал в таких целях.
9 МЕСЯЦЕВ:А в России такое возможно?
Ирина КУНИЦА: Я вот что хочу сказать: если вы исходите из сказок о врачах, подпольно торгующих эмбрионами и яйцеклетками, то знайте, что, несмотря на несовершенство и даже полное отсутствие юридической базы, врачи, в общем-то, идя по кромке закона, главной своей целью ставят соблюдение общечеловеческих моральных норм!
Имам ШАМИЛЬ: В мусульманстве считается необходимым, чтобы проблема продолжительного отсутствия детей в семье решалась внутри нее, то есть без использования донорской спермы или яйцеклетки. В противном случае происходит нарушение как родословной, так и генетического кода той или иной семьи. Исламские богословы и правоведы сравнивают данную проблему с вопросом об усыновлении. Священный Коран запрещает усыновления, когда приемные дети берут фамилию неродного отца. «Обращайтесь к ним по отцам их. Сие — пред Богом справедливей. А если их отцы вам не известны, [зовите их] своими братьями по вере» (Св. Коран, 33:5). Донорство в вопросе беременности (использование донорской спермы и яйцеклетки) рассматривается как необычная форма прелюбодеяния, так как в том и другом случае неясно, кто является истинным отцом или матерью будущего ребенка; смешиваются родословные.
Любовь КУРИЛО: Позиция Православной Церкви изложена в следующих словах: «Манипуляции, связанные с донорством половых клеток, нарушают целостность личности и исключительность брачных отношений, допуская вторжение в них третьей стороны. Кроме того, такая практика поощряет безответственное отцовство и материнство, заведомо освобожденное от всяких обязательств по отношению к тем, кто является плотью от плоти анонимных доноров». То есть Православная Церковь однозначно отрицательно относится к донорству половых клеток и эмбрионов.
Мне хотелось бы выделить среди этических аспектов проблемы донорства половых клеток следующие: проблема недопустимой коммерциализации донорства половых клеток и эмбрионов; вопрос о том, кто решает судьбу неиспользованных эмбрионов (ее должны решать только биологические родители); анонимность донорства, если оно допускается в стране.
9 МЕСЯЦЕВ:Хотелось бы обсудить еще один аспект этой многогранной проблемы. Есть некоторая нестыковка в логике адептов новейших научных репродуктивных методов: при обосновании необходимости вспомогательных репродуктивных технологий они ссылаются на природу, заложившую в женщину мощный материнский инстинкт. Однако, если апеллировать к природе, следует принимать во внимание и тот факт, что именно природа в силу каких-то неведомых нам причин «отказала» некоторым женщинами в способности производить потомство. ЭКО — метод молодой, и самые старшие из детей, зачатых «в пробирке», лишь вступают или совсем недавно вступили в репродуктивный возраст. Никто из них еще не родил собственных детей. Возможно, просто не успели. Но ведь может быть и другое: не «создаем» ли мы собственными руками бесплодных людей, запуская таким образом как бы «цепную реакцию» бесплодия? И еще одно. Преимплантационная диагностика предполагает изъятие нескольких клеточек из оплодотворенной яйцеклетки на стадии, когда сам эмбрион состоит еще из столь малого числа клеток, что потеря нескольких из них вполне может сказаться на его дальнейшем развитии. Так вот, отличаются ли дети, родившиеся в результате ЭКО, от обычных детей? Наверное, этот вопрос уместнее всего обратить к Вере Олеговне Бахтияровой, автору первой в России диссертации о «детях из пробирки».
Вера БАХТИЯРОВА: Вы знаете, с полной ответственностью, как человек, много лет осуществлявший наблюдение за новорожденными, родившимися после процедуры ЭКО, могу заявить: эти дети развиваются абсолютно так же, как и все прочие младенцы, процент заболеваемости у них не больше, чем в популяции (извините за столь странное, может быть, в данном контексте выражение, но это медицинский термин — именно такими категориями мы пользуемся при описании человека как биологической особи).
Любовь КУРИЛО: Отдаленные последствия РТ для здоровья — в том числе репродуктивного — рожденных с помощью РТ детей еще не определены. Выдвигаются требования установления жестких критериев, ограничивающих применение РТ. Хотелось бы пожелать, чтобы в сообщениях о ретроспективном обследовании рожденных с помощью репродуктивных технологий детей были более широко использованы необходимые методы обследования — цитогенетического, генетического, неврологического, по ряду физиологических тестов. Конечно, по достижении этими детьми репродуктивного возраста необходимо было бы обследовать их репродуктивное здоровье (первый ребенок после ЭКО рожден в 1978 году, эти дети уже вступают в детородный период).
9 МЕСЯЦЕВ:По мере совершенствования медицинских технологий процент удачи при экстракорпоральном оплодотворении растет и, несомненно, будет расти и в дальнейшем. Однако нельзя сбрасывать со счетов и женщин, для которых одна, а иногда и несколько попыток ЭКО завершились неудачей. Наверное, излишне говорить о том, что это тяжелейшая психическая травма. В процессе подготовки к круглому столу редакция просила откликнуться женщин, прошедших процедуру ЭКО. Откликов пришло довольно много, и подавляющее большинство из них — от женщин, для которых такой способ борьбы с бесплодием оказался безуспешным. Хотелось бы процитировать небольшой отрывок одного из пришедших в редакцию писем. Пишет женщина, осуществлявшая ЭКО в Петербурге. Попытка оказалась неудачной. Подсаживание эмбриона в матку произвели 14 мая. И лишь 24 июля диагностировали внематочную беременность. В результате — операция и ликвидация одной трубы. Вот какими словами она заканчивает свое письмо: «Хотелось бы обратиться с небольшой, но очень важной просьбой ко всем медицинским работникам, непосредственно связанным с осуществлением ЭКО. Пожалуйста, организуйте психологическую помощь женщинам, прошедшим через весь этот процесс и узнавшим об отрицательном результате. Сделайте это бесплатно, ведь вам, наверное, известно, что мы, пришедшие к вам, потратили и так немало сил, здоровья и денег»…
Екатерина ПЛАТОНОВА: Я работаю психологом в клинике ЭКО и вижу все драмы, разыгрывающиеся там. Что бы мы ни говорили и с какой бы стороны ни пытались взглянуть на проблему, бесплодие — тяжелейшее испытание для женщины. Я уверена, что при всех медицинских центрах, осуществляющих ЭКО, обязательно должна быть психологическая служба. Во-первых, необходимо готовить женщину к попытке ЭКО заранее. Нужно, чтобы она хорошо понимала саму суть метода, представляла вероятность успеха в своем конкретном случае. Преступно сулить доведенной до отчаяния женщине гарантированный успех операции: неудача усугубит ее отчаяние, и последствия могут быть самыми тяжкими. Нужно также понимать, что психологическое состояние женщины во время лечения по программе ЭКО имеет огромное значение и зачастую влияет на исход попытки. Безусловно также, что обязательным и важнейшим направлением работы психологической службы в ЭКО является реабилитация женщины после неудачного лечения.
Ясира БЕДРЕТДИНОВА: Мне бы хотелось спросить, сколько стоит в среднем экстракорпоральное оплодотворение?
Наталья АКОПЯН: Мой случай был, что называется, из легких. Для стимуляции овуляции мне оказалось достаточно весьма щадящих и относительно недорогих препаратов. Ну а поскольку в дорогостоящих средствах необходимости не возникло, вся процедура обошлась мне сравнительно дешево — примерно в 500 долларов.
9 МЕСЯЦЕВ:Это действительно довольно недорого. По нашим сведениям, процедура ЭКО стоит в среднем 1,5-2 тыс. долларов. Хотя все, конечно, зависит от особенностей каждого конкретного случая и от клиники, в которой проводится эта операция.
Ясира БЕДРЕТДИНОВА: Я считаю, что в таком случае обсуждать этические аспекты вспомогательных репродуктивных технологий несколько преждевременно: слишком немногие могут это себе позволить.
Виктория ЗАЕВА: Наш круглый стол называется «Социально-этические проблемы вспомогательных репродуктивных технологий». До сих пор мы говорили почти исключительно об этических проблемах. А ведь ни для кого не секрет, что в России демографический кризис, что скоро некому будет пахать и защищать нашу землю. Так может, государство взяло бы на себя какую-то часть забот по выправлению демографической ситуации — не все же ему продавать нефть?! Любое государство обязано заботиться о своих гражданах, оказавшихся в тяжелой ситуации. А ведь бесплодие — это очень тяжелая ситуация.
Любовь КУРИЛО: Хотелось бы подвести некоторые итоги. Достижения современной биологической науки открывают широкие возможности для технологического вмешательства в процесс зарождения человеческой жизни. Применение новых биомедицинских методов, с одной стороны, сулит многообещающие возможности, с другой же — представляет вполне реальную угрозу не только для физического здоровья, но и для духовной целостности человека, для сохранения нравственных устоев общества. Подобная опасность нередко сопровождает эпохальные научные открытия: вспомним хотя бы достижения ядерной физики. Сами по себе научные открытия — лишь орудие в руках человека. От того, как мы распорядимся таким могучим средством, как биомедицинские технологии, и в том числе репродуктивные технологии, в значительной степени зависит дальнейшая судьба человечества. Поэтому я считаю, что подобные обсуждения — вещь исключительно полезная, поскольку помогают каждому взглянуть на проблему под новым для себя углом и сообща вырабатывать взаимоприемлемые решения. К подходам, позволяющим раньше или позднее решать эти этико-правовые проблемы РТ, можно отнести: широкое информирование медиков, правоведов и общество в целом об этих проблемах; создание соответствующих подзаконных и правовых актов; создание действенной системы регулирования работы в области РТ через этические комитеты с независимыми экспертами разных специальностей и др.
9 МЕСЯЦЕВ: Мы благодарим всех участников круглого стола, выражаем признательность Медико-генетическому научному центру, предоставившему нам помещение и активно поддержавшему наш интерес к проблемам ЭКО, и надеемся на дальнейшее сотрудничество: круг проблем, затронутых участниками сегодняшнего разговора, столь обширен, что не может быть исчерпан рамками одного обсуждения. Так, например, мы не успели поговорить на такие важные темы, имеющие прямое отношение к вспомогательным репродуктивным технологиям, как этическая допустимость суррогатного материнства, этико-социальные аспекты проблемы выбора пола ребенка и многие другие. Надеемся, что и участники круглого стола, и читатели журнала «9 МЕСЯЦЕВ» согласятся с нами в том, что практику столь содержательного и информативного обмена мнениями имеет смысл продолжать.
Источник : http://www.9months.ru/planirovanie/139
Статьи по теме:
Who read in English
The winter beauty-corrected are traditionally directed on protection of a skin against a frost and sharp temperature drops, on deep humidifying and activization of regeneration of cages. To make it it is possible not only by means of expensive creams, but also being based on house recipes of beauty which are very popular recently: the world has thoroughly taken a great interest in ecology and natural products. Passion.ru gives you a new portion of recipes for care of a skin!
Healthy eyelashes do not require any special leaving, after all every evening ink and a make-up is washed off. After the make-up from the person is removed, the night cream on the face and that on eyelashes gets is put, it is enough of it for their food. What it is necessary to do to provide growth of eyelashes? Anything, unfortunately. All that is put in pawn genetically and, what colour, what length and density, it not to change. Some months term of a life of a separate hair. Loss of eyelashes usually do not notice, as new resnichki grow up the same length.
Wer liest nach Deutsch
Machen Sie fur das fettige Haar die Maske aus den neuen Kartoffeln. Nehmen Sie zwei grosse jungen Kartoffeln, zusammen mit der Schale schwei?en Sie in der kleinen Zahl des Wassers. Zerquetschen Sie die geschwei?ten Kartoffeln und erganzen Sie 5 Suppenloffel der frischen nicht abgekochten Milch, 2 Teeloffel des Glyzerins und 1 Teeloffel des angeheizten Honigs. Allen vermischen Sie sorgfaltig.
Sofi Loren, Mary Pikford, Odri Hepbern — alle haben drei, gewi?, die Spuren auf dem Hintergrund des silbernen Bildschirmes gelassen. Sie waren, naturlich, auf jene Zeit von den guten Genen gesegnet, sind nach der Mode bekleidet. Die Ratschlage fur die Ausfuhrung des Nostalgie-Make-Ups werden Ihnen helfen, auch auszusehen ist schon.
